- В последнее время албанские лингвисты уделяют значительное внимание вопросам, связанным с тема-рематической организации высказывания [1]. Из новейших публикаций по данной проблематике следует отметить прежде всего работы М.Тотони [2]. В центре внимания исследователей — современный литературный язык (преимущественно художественная проза). Значительно
меньше внимания уделяется функциональным стилям литературного языка. Разговорная речь остается в стороне от внимания исследователей. Между тем разговорная речь (Рр) — сфера коммуникации особого рода, тесно связанная с внеязыковыми средствами коммуникации, имеет важное значение для разработки проблем албанского коммуникативного синтаксиса. - Содержание данной работы составляют некоторые наблюдения относительно оформления коммуникативных единиц в Рр. Основной материал — бытовые диалоги. Участники коммуникативных актов — представители различных социальных и возрастных групп населения, в основном г. Тираны. Материал был собран во время пребывания в Албании в июле-августе 2000 г.
Понятно, что в рамках краткого сообщения речь может идти лишь о некоторых формальных показателях, из числа тех, что используются в албанском языке для выделения темы и ремы (основными средствами коммуникативной организации предложения в алб. яз. являются: порядок слов, просодика, некоторые лексические элементы, усилительные и выделительные частицы, некоторые типы местоимений, артикли (определ. и неопределен.) и некоторые другие).
- Разговорная речь обнаруживает целый ряд особенностей, связанных с коммуникативной организаций высказываний.
3.1. В Рр широко используются неполные предложения, в которых известная участникам коммуникативного акта информация — тема опускается. В такого рода монорематических предложениях рема может быть представлена в полном объеме или своей частью. Вербально невыраженная часть ремы восполняется невербальными средствами коммуникации (мимика, взгляд, жест и т.д.).
Разговор между двумя приятельницами (А. и В.) Известно, что одна из них (В) накануне намеревалась купить туфли. А. — Bleve kёpucёt? ‘купила туфли?’ B. — Bleva ‘купила’/ po sikur mё…’да…как будто мне…’ (интонация незавершенности; за краткой формой местоимения mё ‘мне’ должен следовать глагол; вербально невыраженная часть ремы реализуется жестом и мимикой — вертикально расположенные ладони согнутых в локтях рук быстро и энергично сближаются и отдаляются друг от друга, лицо морщится, словно говорящий испытывает боль; вербально невыраженная информация — mё shtrengojnё, mё vrasin kёmbёn и т.д. ‘натирают ноги, жмут’). A. — Mos! (приглагольная отрицательная частица, употребляемая с императивом, конъюнктивом и некоторыми другими глагольными формами, соответствующая мимика и жест рукой передают в совокупности следующий смысл — ничего страшного, не беспокойся — ‘lere, mos ki merak, mos u çqetёso!’). Выражение лица у собеседницы B меняется. От выражения боли не осталось и следа. Появилась надежда. B. — Kёshtu, a? ‘Так, да?’ (‘Ты так думаешь?’). A. — Posi (do hapёn) prej lekure janё. ‘Конечно, (разносятся, растянутся), из кожи ведь’.
3.2 Обращает на себя внимание оформление вопросительных предложений в Рр. При обычном порядке слов в вопросительных предложениях как с вопросительным, так и без вопросительного слова рема предшествует теме — nё ç’orё e hani darkёn? ‘Когда вы ужинаете?’ (букв. едите ужин); pini kafe nё darkё? ‘Пьёте кофе вечером?’
В Рр широко представлены вопросительные предложения, в которых имеет место повторение темы, сопровождаемое выдвижением одного из компонентов тематического комплекса в позицию начала предложения. При таком построении предложения рематическая часть, выделенная логическим ударением, оказывается в центре предложения в обратном пре- и постпозитивно расположенных компонентов темы — своего рода тема-выделительная рамочная конструкция.
Poezia/botohet tek ju/poezia? ‘Поэзия, издаётся у вас поэзия?’
Shqipёria/si tё duket/Shqipёria? ‘Албания, как тебе Албания?’
Studentёt/ku i ke/ studentёt? ‘Студенты, где у тебя студенты?’
Тот же способ – повторение коммуникативной единицы используется в Рр и в функции выделения ремы.
Ремовыделительная функция повторов реализуется главным образом в вопросительных и побудительных предложениях. Повторяемые элементы ремы, каждый из которых выделяется интонационно, располагаются контактно. Рематический комплекс занимает позицию начала предложения.
Tё shkurtoj/tё shkurotj pak flokёt? ‘Укорочу, укорочу немного волосы?’
Punёn/punёn shiko/pёr shetitje ke kohё. ‘Делом, делом займись, для прогулок у тебя есть время’.
Lini/lini kёto budalleqe. ‘Оставьте, оставьте эти глупости’.
- Заслуживает внимания построение диалога следующего типа: (A) Ku ndodhet shtёpia a zonjes Agaraj? ‘Где находится дом госпожи Агарай?’ (вопрос обращен к случайному прохожему). Он отвечает не набегу, не скороговоркой. Останавливается, проявляя внимание, доброжелательность, готовность помочь. Говорит четко, ясно. Темп речи несколько замедленный. Высказывание сопровождается указательным жестом: (B) Nuk ёshtё ajo shtёpia? Ajo ёshtё (местоимение ajo выделено логическим ударением). ‘Не есть этот дом? Он есть’ (букв.). Объяснительная часть высказывания — ответа синтаксически представляет собой последовательность двух предложений, расположенных в определенном порядке, маркирующем их смысловую связанность (перестановка предложений невозможна). Первое предложение, сопровождаемое указательным жестом, по своей синтаксической структуре — вопросительно-отрицательное. В структуре высказывания это предложение выполняет функцию представления (Вот дом). Второе предложение объяснительной части — ajo ёshtё ‘Он есть’ c логически выделенным местоимением, выполняет идентифицирующую функцию, т.е. дом, который перед нами, он и есть дом г. Агарай.
Структура объяснительной части в диалогах подобного типа, как показывает наш сравнительно небольшой материал, обусловлена экстралингвистическими факторами, такими как возрастные характеристики коммуникантов (1), статусные (2), принадлежность к определенному языковому коллективу (3).
- Коммуниканты: (A) — старик-албанец, приехавший в Тирану навестить своего внука-студента; (B) — среднего возраста полицейский у блок-поста при въезде в студгородок.
(A) — pa ma thuaj pak, ku ndodhet konvikti! ‘Скажи-ка мне, где находится общежитие’.
(B) — Nuk ёshtё kjo rrugё? Ajo tek çon. Tё shoqeroj, tё shoqeroj unё. ‘Не есть эта улица? Она тебя приведет. Проводить, проводить тебя’.
- Коммуниканты: ученик (A), учитель (B).
(A) — Po Kollombi kush ёshtё Kollombi? ‘Колумб, кто такой Колумб?’
(B) — Nuk ёshtё ai qё zbuloi Amerikёn? Ai ёshtё. Ai ёshtё Kollombi ‘Не есть он, который открыл Америку? Он есть. Он есть Колумб’.
- Коммуниканты: студенты-практиканты СПбГУ, преподаватель Тиранского университета (B). Язык общения — албанский, родной для преподавателя, неродной для студентов.
Студентка (A) — ç’kuptim ka fjala ‘pipёz’?
(B) — nuk ёshtё ajo vegla qё pёrdorёn fёmijet? Ajo ёshtё pipza. ‘Не есть эта игрушка, которой играют дети? Она есть pipza’. Речь идет о свистульке.
Как видно из примеров, ответное высказывание строится по одной и той же схеме: вопросительно-отрицательное предложение, открывающее высказывание, и следующее за ним констатирующее предложение.
Интересно было узнать, как сами албанцы осмысляют такие построения, что они могут сказать о сфере их употребления.
Университетский преподаватель на прямой вопрос ответил: так говорим с детьми / ласково / им объясняем / со стариками, например, их уважаем / с иностранцами / с уважением и так далее / знаем мы правила хорошего тона. “Kёshtu flasim me fёmijet / me butёsi / u shpjegojmё / me pleqtё, pёr shembull, se i nderojmё / me tё huajt/me respekt / e kёshtu mё radhё. Он, таким образом определил место этой конструкции и в рамках речевого этикета (категория вежливости) и широкую сферу её использования (kёshtu mё radhё ‘и так далее’).
Точка зрения вахтера (B) студенческого общежития обнаружилась в диалоге, спровоцированном автором (A). Он считает, что так говорят, когда видят, что собеседник чувствует себя неуверенно, когда ему приходится объяснять что-нибудь.
Группа студентов-иностранцев возвращается в общежитие.
(A) — nga ata tё huajt cili ёshtё kurdi? ‘Из этих иностранцев, который курд?’
(B) — ja? ky ‘вот этот’ (кивает головой в сторону идущего чуть впереди других человека).
Пауза.
(B) — ç’ke? More vesh? ‘Ты что? Поняла?’
(A) — jo, thuaj edhe njё herё ‘Нет, скажи еще раз’.
(B) — E po ç’ke ti, tё gjitha i kupton, kёtё s’mer vesh (переключается на рассматриваемую конструкцию). Nuk ёshtё ai njeriu me papjon? Ai ёshtё. Ai ёshtё kurdi. ‘Да ты что? Всё понимаешь, а это понять не можешь. Не есть этот человек с бабочкой? Он есть’.
(A) — Po pse mё shpjegon kaq gjatё — nuk ёshtё ai…, ai ёshtё? ‘А что ты объясняешь мне так длинно (пространно) — не есть он…, он есть?’
(B) — Po sheh se je pak e pasigurt. Tё them, se ai ёshtё kurdi. Edhe me dorё edhe me fjalё. U sigurova. More vesh. ‘Вижу, что ты немного неуверена. И говорю тебе, что он и есть курд. И жестом (букв. рукой) и словами. Убедился. Ты поняла’.
Совершенно ясно, что собеседник связывает употребление этих конструкций с определенными конситуациями.
В заключение могут быть сделаны следующие выводы.
(1) В сфере актуального членения высказывания Рр характеризуется рядом специфических способов оформления коммуникативных единиц. Широко используются тема- и ремавыделительные комплексы, различие между которыми заключается в словорасположении компонентов комплекса — темавыделительные комплексы выступают в расчлененном виде, в ремавыделительных — контактное расположение компонентов.
(2) Наблюдаемая избыточность маркировки коммуникативных единиц свойственна вопросительным и побудительным предложениями. Для констатирующих предложений данный способ оформления коммуникативных единиц не характерен. В констатирующих предложениях имеет место опущение темы.
(3) В Рр велика роль порядка слов, интонации, а также невербальных средств коммуникации. Построение высказывания может быть обусловлено экстралингвистическими факторами.
Примечания
- M.Domi. Rreth njё dukurie sintaksore tё zhvillimit tё gjuhёs letrare shqipe tё sotme. Seminari nderkombёtar pёr gjuhёn, letёrsinё dhe kulturёn shqiptare. Prishtinё, 1995. P. 55-61.
- M.Totoni. Fraza me nёnrenditje. Tiranё, 2000.
И. И. Воронина
О НЕКОТОРЫХ СПОСОБАХ ОФОРМЛЕНИЯ КОММУНИКАТИВНЫХ ЕДИНИЦ В АЛБАНСКОЙ РАЗГОВОРНОЙ РЕЧИ
(Материалы конференции, посвященной 90-летию со дня рождения члена-корреспондента РАН А. Н. Десницкой. — СПб., 2002. — С. 41-45)
Источник текста — сайт Института лингвистических исследований.